В российский прокат вышел фильм «Шагни вперед». В основе истории — судьба юной героини, некогда блиставшей на сцене; одаренной любовью зрителей и критиков, но получившей серьезную травму. Возможно ли теперь продолжить профессиональную карьеру? И как пережить личную боль от измены любимого человека? О том, как снимался фильм, из каких референсов он состоит, нам рассказалал режиссер Седрик Клапиш.
— Как у вас возникла идея фильма «Шагни вперед»?
— Я точно знал лишь пару вещей: что хочу снять этот фильм с Хофешем Шехтером. Ему нравились мои фильмы, мне нравились его шоу, а главное: чем больше времени мы проводили вместе, тем явственнее становилось, что мы обрели общий язык и взаимопонимание. Кроме того, я знал, что начинать нужно с кастинга, и точно не хотел экономить на этом. Я хотел, чтобы в моем фильме играли профессиональные артисты балета, а не актеры, которые танцуют или притворяются, что танцуют, как Натали Портман в «Чёрном лебеде». Поэтому еще до написания сценария я хотел найти человека, вокруг которого будет выстроена вся история. Сначала я проводил кастинг среди артистов труппы Хофеша Шехтера, потом — среди артистов балета Парижской оперы. Вскоре я понял, что все они неплохо умеют играть. И это меня, конечно, впечатлило. На самом деле, все танцовщики умеют преодолевать страх сцены, выступать перед публикой, «устраивать шоу» и раскрывать образ своего героя. Единственное, что вызывает у них затруднения, это работа со сценарием. Все эти люди, которые так легко запоминают движения и элементы хореографии, обычно куда хуже владеют голосом и словом и медленно учат сценарий. Но это выяснилось довольно быстро. Я давно был знаком с Марион Барбо и видел, что она так же талантливо выступает в классическом танце, как и в современном. Я даже снимал ее танец в шоу Хофеша в Опере. Во время прослушивания она излучала невероятно трогательную естественность. И я почувствовал, что эта спонтанность будет чудесно выглядеть в кадре. Безусловно, я знал, что нам предстоит много работать, но все необходимые составляющие уже были найдены. Да и, в конце концов, я просто верил в нее, ведь танцовщики умеют упорно трудиться!
Кадр из фильма «Шагни вперед»
— В фильме «Шагни вперед» вы демонстрируете светлую сторону балета и восстановление балерины, в отличие от темной стороны балетного соперничества, которую показывает, к примеру, Даррен Аронофски в «Чёрном лебеде». Почему вы сделали такой выбор?
Кроме того, мне не близок фокус на темной болезненной стороне, с которой часто ассоциируется мир балета. Я вижу это иначе. Многим людям кажется, что классический балет связан с идеей страдания. И какая-то доля правды в этом, безусловно, есть. Танцовщики подвергают свои тела тяжелым нагрузкам, как и спортсмены. Я не отрицаю те жертвы, на которые они идут. Но мы не должны забывать и о понятии удовольствия, которое для меня стоит превыше всего остального. Я хочу видеть страсть, а не жертвы. Вы не можете быть танцовщиком, если не чувствуете в танце жизнь. Танец — это, прежде всего, одно из величайших удовольствий в жизни.
— «Шагни вперед» начинается очень смело: сцена спектакля, в котором главная героиня Элиза получает травму, длится 15 минут без единого диалога. Что побудило вас начать фильм именно так?
— Это отправная точка. Я хотел заставить людей смотреть балет, а не отвлекаться на диалоги. Я много работал над завязкой фильма, используя приемы немого кино, чтобы заговорили танец и «язык тела». Как без слов вовлечь зрителей в историю? Эта задача стала для меня захватывающим вызовом. И как же давно я хотел достичь этого — почувствовать, как эстетика сцен, музыка, действо и великолепие танца приковывают внимание зрителей к экрану.
Кадр из фильма«Шагни вперед»
— Впервые вы обратились к теме балета в документальном фильме 2010 года об Орели Дюпон: «Орели Дюпон, мгновения танца». Те съемки и пробудили в вас интерес к танцу, или же вы всегда были очарованы этой формой искусства?
— Я давно влюблен в искусство балета — именно поэтому меня и пригласили снять тот документальный фильм. Сейчас я понимаю, что мой интерес к танцу растет и развивается вот уже более сорока лет. В ранней молодости я приобрел абонемент в парижский Городской театр. И еще подростком получил возможность увидеть множество современных балетных постановок и познакомиться с работами Мерса Каннингема, Каролин Карлсон, Элвина Николаиса, Мюррея Луиса, Боба Уилсона, труппы Пилоболус, Триши Браун и, конечно, Пины Бауш. Спустя несколько лет я открыл для себя бельгийскую сцену и таких хореографов, как: Вим Вандекейбус, Анна Тереза де Кеерсмакер, Ален Платель, Сиди Ларби Шеркауи, Дамьен Жале, позднее к ним прибавились Акрам Хан, Прельжокаж, Кристал Пайт и израильтяне Охад Нахарин и Хофеш Шехтер…
В 1980-х, изучая киноискусство в Нью-Йорке, я делал съемки для танцовщицы Пух Кэй. А в 1992 году Филипп Декуфле (мы жили в одном доме и ходили в одну школу) предложил мне принять участие в подготовке церемонии открытия Олимпийских игр в Альбервиле, и я несколько месяцев работал с ним и его компанией над созданием короткометражного фильма. Получается, танец сопровождал меня на протяжении всей карьеры.
Марион Барбо в фильме «Шагни вперед»
— И особенно в фильме «Красотки».
— Да, ведь я не представлял себе поездку в Санкт-Петербург без съемок в Мариинском театре. Благодаря Диане Вишнёвой и Евгении Образцовой (она сыграла роль Наташи) я заглянул за кулисы этого легендарного храма танца и открыл для себя классический балет. Кстати, те сцены из балета «Лебединое озеро», несомненно, и натолкнули Брижит Лефевр из Парижской оперы на мысль предложить мне создать документальный портрет Орели Дюпон.
— Как вам работалось с Марион Барбо в сравнении с «профессиональными» актерами?
— Марион работала с тренером по актерскому мастерству. Ее занятия отдельно от меня — блестящая идея. Марион хотела придать своей героине глубину, выходя за рамки сценария. В то же время мы репетировали диалоги — и наедине с ней, и вместе с другими актерами, ведь ей нужно было научиться взаимодействовать с партнерами по съемочной площадке. Это стало для нее непростым вызовом: она видела, что все вокруг знают и умеют то, чего не умела она. Но Марион очень быстро учится. Особенно всем тем нюансам, которые так важны для начинающих актеров: как слушать другого человека? Чем занять руки? Она работала так усердно, что буквально вжилась в роль с самого первого съемочного дня. И, что самое главное, она расслабилась. Она знала, что я поправлю ее, если что-то пойдет не так. И она отпустила стресс и играла, словно танцуя.
Кадр из фильма «Шагни вперед»
— А как вы с оператором Алексисом Кавиршином создавали образность балетных сцен?
— Эту задачу мы решали, в основном, с помощью световой сценографии, используя светотехнические театральные приемы. Вступительную сцену мы прозаично открываем балетом «Баядерка» — с его каноническими образами, которые обрамляют повествовательную структуру фильма. Еще до съемок фильма «Шагни вперед» у меня возникла идея начать его с классического балета, а закончить — современным. С помощью камеры я показал, что происходит в теле Элизы сквозь призму ее мыслей. Начало фильма демонстрирует своего рода борьбу между красным и синим, горячим и холодным. Финал знаменует собой перемирие горячего и холодного, словно их борьба наконец окончена.
— Как вы придумывали семейную историю Элизы?
— Сценарист Сантьяго Амгорена предложил два сюжетообразующих элемента. Идея о том, что ее мать умерла, действительно помогла структурировать повествование, породив куда более мощный финал, чем я представлял. Для Сантьяго классический балет был способом Элизы сохранить наследие матери, которую она никогда не забывала. Танцуя, она будто возвращала дух матери к жизни. Второй важный момент: отец Элизы, оставшийся вдовцом с тремя дочерьми, слеп к искусству и не может наслаждаться балетом. И вот путь Элизы обретает особый смысл, ведь девушка отчаянно пытается открыть отцу глаза на свой мир.
Седрик Клапиш и Марион Барбо на съемках фильма «Шагни вперед»
— Почему вы выбрали Дени Подалидеса на роль отца Элизы, а Мюриэль Робен — на роль Жозиан, хозяйки арт-резиденции?
— Я сделал этот выбор почти сразу. У Дени сильная «литературная» сторона. А мне нужна была фигура отца, максимально далекого от мира танца. Он адвокат и очень хорош в своей работе, а еще пишет книги, которые никто не читает! (смеется — Прим. ред.). Я даже и не думал ни о ком, кроме Дени.
Представить Мюриэль Робен в роли хозяйки арт-резиденции было очень легко. Однажды вечером я увидел по телевизору документальный фильм о ней. Меня поразило невероятное богатство ее эмоций, которого я никогда раньше не замечал в ее киноработах. Я захотел открыть ее с этой неожиданной стороны и запечатлеть эмоциональность Мюриэль в кадре. Мне так нравится ее героиня — она честно признается в том, что ничего не умеет делать, зато любит помогать другим делать что-то. Есть так много людей, подобных ей, которые не осознают, что просто уметь помочь — феноменальное качество личности. Ведь эта щедрость великолепна. Ее физическое несовершенство, хромота, сразу создает их незримую связь с Элизой, и Жозиан становится для девушки кем-то вроде суррогатной матери.
А с Франсуа Сивилем, сыгравшим роль физиотерапевта, влюбленного в Элизу, мы случайно встретились в отпуске, и его прическа навела меня на мысль ввести в сюжет физиотерапевта, увлеченного нью-эйджем. Кроме того, меня вдохновил персонаж тренера, блестяще сыгранный Брэдом Питтом в фильме братьев Коэнов «После прочтения сжечь». Вы так и не сможете понять, полный он идиот или все-таки нет. Франсуа с головой ушел в этот образ, работая над постановкой рук и движениями с физиотерапевтом и остеопатом. Он очень органичен в этой роли.
Марион Барбо в фильме «Шагни вперед»
— Повлияла ли пандемия коронавируса на съемки «Шагни вперед»?
— Да, коронавирус, безусловно, усложнил ход съемок. Я работал словно на минном поле, где все вокруг может в любой момент взорваться. Это было странное время, когда все казалось невозможным. Все театры были закрыты, люди сидели по домам, танцовщики не танцевали. И я столько раз спрашивал себя: зачем браться за фильм о балете, когда нет спектаклей, артисты балета не танцуют месяцами, а ты понимаешь, что стоит хоть одному человеку на площадке заразиться ковидом — и съемкам конец?
Все это, конечно, меня пугало, но замечу, что съемки приносили радость и воодушевление танцовщикам, которые снова могли заниматься балетом под аплодисменты съемочной группы. Казалось, тогда все и поняли, что театральное искусство поистине бесценно. Каждый новый съемочный день становился для нас победой. И поэтому я могу сказать, что в каком-то смысле ковид даже помог нам снять этот фильм. Работа в условиях пандемии придавала нам силы и заряжала нас.
Кадр из сериала «Шагни вперед»
— Сильно ли вы сокращали снятый материал?
— Я вырезал довольно много сцен, чтобы отшлифовать историю, нужно было найти баланс между балетом и актерской игрой в фильме, поэтому я попросил свою ассистентку провести небольшое исследование. Она рассчитала соотношение танцевальных сцен к повествовательным в дюжине известных мюзиклов — в исследование попали: «Поющие под дождем», «Девушки из Рошфора», «Красные башмачки», «Кабаре» и «Вестсайдская история». Как ни странно, результат всегда был одинаковым: танцы и песни занимают 25-35 процентов хронометража фильмов, а повествование, таким образом, составляет от двух третей до трех четвертей общей продолжительности. Я был удивлен. Но решил применить это правило двух третей хронометража к своему фильму. По этой причине мне пришлось вырезать множество волшебных балетных сцен.
— Музыка для «Шагни вперед» была написана Хофешем Шехтером. Почему вы доверили ему эту работу?
— Это было вполне естественно. Хофеш писал музыку для всех своих танцевальных шоу, и я знал, что часть фильма, посвященная современной хореографии, только выиграет от его композиций. Я потому и не стал на этот раз обращаться к Лоику Дюри, с которым обычно работаю. Мы оба понимали, что у него не будет времени на создание оригинального саундтрека к фильму. Музыка была написана в соавторстве с Тома Бангальтером, но 80 ее процентов написано Хофешем. Но их совместное творчество, несомненно, принесло свои плоды. Они оба понимают, что при создании современной композиции необходимо знать и любить классику, ведь самая суть музыки не меняется. Чтобы оценить авангард, неплохо бы сначала изучить теорию искусства. Как сказал Ницше: «Танцующие казались безумными тем, кто не мог услышать музыку».
Хорошие новости для телезрителей, которые давно искали, что посмотреть, чтобы было и весело, и познавательно, и полезно. В новом сезоне телеканал «Ключ» запускает оригинальные проекты, ориентированные на тех, кто живет в ритме современных российских городов, интересуется трендами, лайфхаками и стремится узнать больше о мире вокруг. Для своей аудитории канал приготовил новые форматы, героями которых станут бывалый путешественник Антон Зайцев, звездный шеф Денис Богославский, неугомонная семейка Алымовых, Митя Фомин, Сергей Сафронов, Евгений Рыбов — звезды, не нуждающиеся в представлении.
