Ксения Лаврова-Глинка: выше, стройнее, элегантнее

Актриса Ксения Лаврова-Глинка признает, что модельеры и визажисты могут сделать хорошее лучшим, но верит только в свои силы.

НОВОСТЬ

15:55, 14.05.2024

Илья Авербух рассказал об ожиданиях от второй беременности жены

Елизавета Арзамасова находится в интересном положении.

Выросли крылья

– Ксения, по-моему, вы принадлежите к той счастливой категории женщин, которые с возрастом только молодеют… А в детстве вы считали себя привлекательной?

– Нет, на мой взгляд, я была гадким утенком, хотя мальчикам нравилась. Мне кажется, что красота – это, скорее, состояние души. Кстати, я рано повзрослела: все и всегда делала на сто процентов.

– В чем еще проявлялась ваша взрослость?

– Прежде всего в ответственности за близких. Теперь людей, за которых отвечаю, стало больше – семья, дети, – но сама я ко многому отношусь уже легче.

– Учитывая то, что вы из актерской семьи, чье было решение поступать на актерский?

– Я действительно росла за кулисами, но родители на меня никогда не давили. Так же я отношусь и к своим детям: ничего им не навязываю.

– А играть на скрипке вас тоже никто не заставлял?

– Я обожала скрипку! У меня был потрясающий педагог – блондинка невероятной красоты, ходила всегда с модной укладкой, на шпильках, сама себя обшивала и была воплощением элегантности. Она стала для меня образцом женственности, культуры, ума – я брала с нее пример. К сожалению, ее уже нет… А владение инструментом позже мне очень помогло: я много пою, играю на скрипке в театре.

– Значит, ваш хороший вкус – это заслуга учительницы музыки. А как же мама?

– Мама была инженером и, как многие советские женщины, одевалась очень скромно. Жили мы небогато, шить мама не умела, и никаких особых запросов у нее тоже не было.

– Приехав поступать в Москву, вы думали о том, что нужно еще и хорошо выглядеть?

– Нет. В начале 90-х никто не старался выделиться. Тем не менее, оказавшись в Париже на первых гастролях Школы-студии МХАТа, я накупила себе кучу платьев. Еще во время учебы Олег Павлович Табаков взял меня в «Табакерку», и первую зарплату я потратила на безумно дорогие духи «Шанель Аллюр».

– Ваши дедушка и папа служили в провинциальном театре, а это своего рода подвижничество. Вы знали, что у столичных актеров совсем иная жизнь?

– Конечно! И все же самым страшным было вернуться домой ни с чем. По­этому я очень старалась.

– Вы хотели учиться именно у Табакова?

– Да, и целенаправленно шла к этому. Первые туры я проходила и в других вузах, но потом прислушалась к собственной интуиции, перестала суетиться и кинулась с головой в омут: прочитала отрывок из «Идиота» – монолог Настасьи Филипповны. Было адски страшно! Я безумно зажалась, но в обморок все-таки не упала (смеется). Кстати, Олега Павловича я боюсь до сих пор. Но это от уважения и осознания его величины.

– Но он бывал хоть иногда вами доволен, ведь Табаков редко хвалит?

– Конечно. Тот факт, что нескольких ребят с нашего курса он пригласил в «Табакерку» еще студентами, говорит о многом.

– На сегодняшний день вы достаточно известная актриса. Или вам хотелось бы большего? Например, чаще сниматься в кино?

– Конечно хотелось бы! Приятно, когда тебя узнают и говорят хорошие слова. От похвалы у актера вырастают крылья. Нас вообще нельзя ругать, в крайнем случае можно подсказывать, в какую сторону двигаться. А что касается кино… У нас есть поговорка: «Твоя роль от тебя не уйдет» (улыбается).

На фестивале «Кинотавр-2015» с мужем Дмитрием Готсдинером

Трачу последнее!

– Ксения, на мероприятиях я всегда вижу вас в очень красивых платьях…

– Актрисы часто кокетничают: мол, надоело наряжаться на сцене, пора побыть самой собой. А я хочу дарить людям праздник. Поэтому люблю красиво одеваться, носить украшения… Ведь первое послание окружающим – это наш внешний вид. Для меня главное в наряде – его уместность. А фактура, модель, стиль могут быть какими угодно.

– Но цветовые пристрастия у вас есть?

– Нет. Я люблю яркие вещи. А когда в моде был цвет хаки, мне он тоже нравился. Я стремлюсь быть разной.

– А какие украшения вы любите?

– В повседневной жизни ношу небольшие украшения, а для вечера выбираю более массивные. У меня много ювелирных изделий и бижутерии, но на этом «Кинотавре», к примеру, я даже сережки к платью не надела, чтобы не быть как елка.

– Сейчас в моде самая разнообразная обувь. Что носите вы?

– Если мне предстоит целый день носиться по Москве, выбираю удобную обувь на маленьком каблучке. Но на выход обязательно надеваю туфли на высоком каблуке, чтобы казаться выше, стройнее, элегантнее.

– Вы всегда были довольны своей фигурой?

– Мне кажется, у любой женщины есть претензии к собственной фигуре. Я всю жизнь ходила в спортзал. Занятия приносят результат, хотя с каждым годом он дается все сложнее и сложнее. Но запускать себя нельзя. У меня куча масок, все шкафы забиты кремами, потому что лицом и телом актеры «работают» (смеется). Я не ленюсь – налеплю маску или намажу что-нибудь зеленое на лицо и хожу так по дому. И обязательно посещаю салон. Ничего серьезного пока не делаю, но питательные процедуры коже необходимы.

– Но вы любите и вкусно поесть. Как это соотносится с заботой о фигуре?

 – Я действительно люблю вкусную еду, но предпочитаю рыбу и морепродукты. Причем почти все это, даже гребешки, умею готовить сама. Морепродукты – легкая еда. Я могу дня три подряд питаться только ими. Единственное, что я до сих пор не распробовала, – это устрицы. Фактически заставляю себя их есть.

Кроме того, мне нравится необычная кухня, например тайская или французские сыры с ужасным запахом. Люблю вяленую камбалу – все домашние сбегают, когда я ее ем. Обожаю жирную северную рыбу. Какое наслаждение купить на рынке в Риге копченую рыбу и есть ее с рижским хлебом, да так, чтобы по рукам стекал жир! Прошлым летом я была на съемках в Латвии, и мы баловались скумбрией и палтусом – безумно вкусно! Как видите, я почти ни в чем себе не отказываю, но стараюсь не переедать, вот и весь секрет.

Сын Даня и дочь Глаша

– Вы рискуете надевать платья с глубоким декольте, большим разрезом, открытой спиной?

– Конечно. Если я уверена в своей фигуре, то почему нет? Я не ношу только короткие юбки, предпочитаю длину чуть ниже колена. И дело не в красоте ног, а в ощущении себя – я же не юная девочка. Но если потребуется для роли, то надену и мини-юбку.

– С вами случались какие-то казусы, связанные с театральным костюмом: что-то расстегнулось, лопнуло в самый неподходящий момент?

– Бывало. Например, в спектакле «№13» костюм мне всегда застегивали костюмеры. Они выпускают нас на сцену только в полностью готовых туалетах. Но однажды я так спешила, что не успела проверить все, и бюстгальтер у меня расстегнулся прямо на сцене. Конечно, зрители ничего заметить не успели, но пришлось просить партнеров застегнуть. А на «Дворянском гнезде» у меня расстегнулся кринолин и упал подъюбник. Это было очень смешно: с криком о помощи я помчалась за кулисы и снова вылетела на сцену.

– А бывало, что какую-то вещь вам хотелось купить до головокружения, но она была либо очень дорогой, либо с собой не было денег?

– Я способна купить и на последние деньги! (Смеется.) Знаю за собой грех. Прижму себя в еде, но куплю. Мне нравятся вещи наших молодых русских дизайнеров, недорогие и необычные. А вообще, мне достаточно с порога окинуть взглядом магазин, чтобы понять, задержусь ли я в нем.

– Бывает, что в магазине вещь очень понравится, а потом она долго висит в шкафу…

– Но через несколько лет приходит время и для нее. Наткнешься на такую вещь, еще с ярлыком, и думаешь: почему же раньше ее не носила? А просто время не пришло.

– Эвелина Хромченко советует не покупать вещь, если не знаешь, с чем ее носить…

– А я влюбляюсь в вещь, покупаю, а потом нахожу ей пару. У меня огромная гардеробная комната: если вещь на мне уже не сидит или на ней дырочка, я носить ее не буду, но и выкинуть не могу – с каждой связан какой-то период жизни.

– А как вы относитесь к натуральному меху – этому обязательному атрибуту достатка еще с советских времен?

– Помню, как мама купила мне невероятно смешную шубу, очень теплую и пушистую. На складе ей сказали, что это брюшки песцов. Я ходила по Москве – чуть ли не единственная с курса – в шубе. И девочки из Школы-студии, когда играли состоятельных дам, брали ее напрокат (улыбается). А вообще, я очень люблю кожу и мех. К тому же у нас в стране без меха трудно: климат не такой мягкий, как в Европе. Натуральный мех теплее, красивее и элегантнее искусственного. Женщины должны носить меха. А о кожаной обуви и говорить нечего.

– В обыденной жизни вы обходитесь без макияжа?

– В будни у меня очень простой и естественный макияж – даю коже отдохнуть. Но макияж на выход я делаю тщательно. Занимает все семь – десять минут, так как набита рука. Причем могу делать это где угодно, даже стоя в пробке.

– Вы водитель со стажем?

– Да, вожу автомобиль с 19 лет. После замужества у меня сразу появилась своя машина. Я очень люблю дорогу. Вот недавно ездила из Москвы в Ярославль и обратно в Москву, да еще после бессонной ночи на «Кинотавре».

С Константином Хабенским в спектакле «Трехгрошевая опера»

– Вас не изматывает такой график?

– Я привыкла. И питаться нам порой приходится как попало, и условия съемок бывают ужасными… Это все атрибуты нашей профессии – трудной, но такой прекрасной!

Беседовала  Марина Зельцер