Имя Fardi (Фарди Самедова) многие открыли для себя после просмотра сериала «ЮЗЗЗ». Сыгравший Османа, правую руку лидера ОПГ, он запомнился и яркой восточной внешностью, и органикой настоящего мачо. С недавних пор артист сотрудничает с агентством талантов Talents by Action (входит в состав группы компаний ГПМ КИТ). Впрочем, люди, увлекающиеся рэпом и видео, знают Фарди давно – его ролики заметны, обсуждаемы и довольно агрессивны. Тем интереснее было узнать, что наш герой в жизни не только человек миролюбивый, но и последовательный противник расизма, ксенофобии и еще много чего.
Мы начинаем разговор с изучения татуировок Фарди. Восточный кинжал, портрет Муслима Магомаева, еще одно изображение, которое смогут распознать только любители этнического джаза – портрет Вагифа Мустафа-заде. «Это безусловные музыкальные авторитеты для меня. Они вдохновляют, — говорит Фарди. — Причем, я сам открыл их музыку для себя, когда начал копать, смотреть, изучать…». Еще одно изображение человека восточной наружности. «А это турецкий певец Фарди Тайфур, которого очень любила мама, и в честь которого я назван». Итак, тайна имени раскрыта…
— Фарди, ты – этнический азербайджанец, выросший на Байкале – симбиоз, прямо скажу, необычный и колоритный. Как южанина занесло в Восточную Сибирь?
— Я родился в Северобайкальске, родители оказались там после карабахской войны (период боевых действий между азербайджанскими и армянскими ВС в 1992—1994 годах — Прим. ред). Мы вынуждены были покинуть родные места, у отца на Байкале жили друзья, которые помогли ему с бизнесом. Поначалу было трудно: переезд, ничего своего нет, а мама тогда еще и русского языка не знала. Тяжелое было время. Плюс еще одно обстоятельство: папа украл маму и увез на Байкал.
Татуировки Фарди Самедова
— Прям украл?! И как они жили?
— У мамы ответное чувство родилось от безысходности (смеется – Прим. ред). Отец и мать оба из одного карабахского города, бежали оттуда от войны. Теперь, спустя почти тридцать лет, это крепкая семья, они любят друг друга.
— Я сейчас тебя удивлю: моя семья бежала от той же войны, только из города Баку. И если для вас угроза исходила от армян, то для нас – от азербайджанцев. И вот мы сидим и спокойно общаемся – значит можно, если захотеть?
— Мы же с тобой адекватные, в отличие от многих. На Байкале вокруг меня разворачивалась многонациональная история, рядом жили и учились в одной школе русские, армяне, буряты… Я еще когда мелким был, год пожил в столице Азербайджана и позже написал песню «Баку». Помню, когда я выступал, припев подпевали и буряты, и армяне. Это было прикольно, я этот момент запомнил. Во мне нет национализма и ненависти к представителям каких-то народов. Основой моего творчества, наоборот, стал протест против ксенофобии и расизма по отношению ко мне, моим землякам и братьям, всем выходцам с Кавказа и Средней Азии.
— Внешне ты ярко выраженный восточный человек. В России столкивался с недружественными проявлениями?
— В детстве меня не буллил никто, ну, прилетало что-то из серии «чурка», но это классика. Мне кажется, любой «черный» слышал о себе это. Но в моем случае обидчик сразу же от меня отхватывал.
Фарди Самедов. Фото Бориса Бабаеваса
— Дрался?
— Я не особо конфликтный человек, но отвечал за себя. Помню, пришел как-то домой после драки, пожаловался отцу, а он развернул меня и сказал: «Бывает. Сам решай».
— Все это было в нулевых, которые несли энергетику 90-х. А сейчас тебе прилетает за то, что ты восточной внешности?
— Сейчас это проявляется по-другому. Когда ты пытаешься снять квартиру, а тебе отвечают: «Мы вам перезвоним», «Уже сдали», «Неактуально». Тебя как бы и не обидели, ничего плохого не сказали, но доверия к тебе нет. Я этого не понимаю. Наверное, у людей какой-то осадок из прошлого остался. Может, они с чем-то лично сталкивались или виной всему стереотипы про «лиц кавказской национальности».
— Ты сейчас, когда по улице идешь, тебя не боятся? Встречные не вжимаются в стену?
— Нет, уже не то время. Ну может, если только в каком-то провинциальном городе тебе нагрубит кассирша Анжела. О, у меня же как раз такая история есть. Я зашел с девушкой в магазин, покупаю себе воду, ей фанту в стекле. Поворачиваюсь к продавщице и понимаю, что забыл слово «открывалка». Говорю: «Воду, фанту и … блин, как эта штука называется?». А кассирша, не глядя на меня, комментирует девушке: «Это открывалка. Ты своего нерусского друга научи, как это называется». Я попросил, чтобы приехал ее босс, который руководит этим магазином. Мне просто в этот момент стало интересно, кто он – русский или нет. Приехал условный дядя Ваня.
— А тебе важно расставить точки на i и довести конфликт до логического завершения – с вызовом начальства?
— Конечно. А вдруг какой-то другой человек зайдет и по-другому отреагирует, и поножовщина начнется? Это неправильно. Переучивать кассиршу бессмысленно, а поговорить с владельцем магазина можно, этот человек способен оценить риски. В каком бы я плохом настроении не был, я всегда стараюсь транслировать идеи, которых придерживаюсь.
Фарди Самедов. Фото Петра Казакова
— У тебя есть братья, сестры?
— Нет, я один у родителей.
— Наши восточные люди, где бы ни поселились, по-своему устраивают свой быт, уклад. Ты ассимилировался или твоей семье важно сохранять традиции?
— Дома мы разговаривали на азербайджанском. Культурный код сохранялся. Это была неотъемлемая часть воспитания. Иначе бы я не понимал своих истоков, корней, того, что из себя представляю.
— Что такое озеро Байкал для азербайджанца? Ты оценил энергетику места, в котором вырос?
— Ну, конечно. Это место силы, очень крутое. И красивое, и страшное. Много людей там погибло, их затянуло на дно. Но я открыл, что мне близки горы. Когда в Баку летал, понял, что больше получаю удовольствие от высоты — я в горы могу без навигатора подняться.
— В каком возрасте ты начал проявлять себя в творчестве?
— Родители записали меня в школу искусств, отдали в музыкальную секцию. Я там был пианистом. Пять лет отучился у Виктории Геннадьевны – это моя любимая учительница, которая преподавала мне специальность. Сольфеджио я не любил. В 13 лет связался с рэпом. На меня повлиял 50 cent, плюс я помню, в городе был чувак, который зачитал свой рэп одним из первых, и все такие: «Вау, круто!». Этот человек нас вдохновил.
— Что такое рэп для тебя? Возможность исповедоваться или проповедовать?
— Для меня это свобода, я самовыражаюсь таким образом, излагаю мысли, чувства.
— Прости, но почему ты делаешь это в такой агрессивной форме?
— Ну, мне так комфортно.
Фарди Самедов. Фото Петра Казакова
— Знаю, что ты служил в армии. Что-то тебе этот опыт дал? Сейчас принято говорить, что мужчина должен понюхать пороху.
— Бред, во-первых, никто никому ничего не должен. Во-вторых, это было собственное желание. Я захотел пойти – и пошел.
— Расскажи про переезд в Москву и первый альбом.
— Переехал и почти сразу поступил в школу бизнеса RMA. Мой друг Алексей Захожий, тоже из Северобайкальска, порекомендовал поступить на факультет «менеджмент в музыкальном бизнесе и индустрии развлечений». Защитил диплом, написал свой первый альбом, выпустил его, а потом понеслось… Тот альбом состоял из старых песен, мы их уже убрали со всех цифровых площадок, их нигде нет. Они были недоработанные, не в том стиле. Я еще искал себя, нащупывал темы, прислушивался к тому, что наболело, так и пришел к «черной теме». Я начал говорить то, что я чувствую, через что прохожу. Я штамповал песни и, наверное, прокачал скилл.
— А чем ты кормился?
— Параллельно работал менеджером по продажам, чтобы как-то себя обеспечивать, снимать жилье. Я много где работал в голодные времена. Отец нет-нет да и помогал, когда нужно было, но постоянно – нет. У меня есть руки, ноги, я знаю, чего хочу. У нас в семье вообще никогда не было понятия «мои деньги, твои деньги». Надо – я родителям закину, нужно – они мне. Я не мажор, цену деньгам знаю.
— Когда ты понял, что что-то получается? Когда стал ближе к мечте?
— Когда случился первый контракт с Universal. Генеральный директор Дима Коннов поверил и поддержал мою идеологию темы. Каждый по-своему может воспринимать контракт. Для кого-то это рабство. Для меня контракт стал гарантией, что никто не нарушит прав, что работа будет честной. Я получил много денег (смеется – Прим. ред.), снял жилье, мы в творчество вложились сразу. Я себя ощутил человеком. Не то, чтобы до этого не ощущал себя человеком, я и тогда чувствовал себя счастливым, но это был такой доп, когда ты уже можешь делать, что хочешь.
Фарди Самедов на съемках клипа. Фото Аркадия Чистякова
— А чего ты хочешь?
— Например, я сильно запариваюсь над визуалом, мне это важно, сам генерирую идеи для видео. Потом у меня все песни с восточной этникой, я закладываю в них свой культурный код. Когда вернулся к своим истокам и начал изучать корни, понял: мы вообще-то очень музыкально богаты, и мало кто это транслирует.
— Какую музыку сам слушаешь?
— У меня настолько разношерстный плейлист! Я слушаю рэп, есть фавориты: Кендрик Ламар, например. Слушаю много арабской, турецкой музыки, слушаю армянский джаз, слушаю Алихана Самедова, он классно играет на кларнете. Российскую музыку тоже слушаю.
— Какой он, сегодняшний рэп? И каково твое место в нем?
— Кто я такой, чтобы говорить?
— Тебе не кажется, что в восприятии широкой аудитории у нас есть, условно, пара известных рэперов – Баста, Тимати, а остальных не видно. Насколько эти люди влияют на индустрию в нашей стране?
— Сейчас есть интернет. Сложно кому-то как-то влиять. Тенденцию уже молодые задают, а не взрослые. Новые имена открываются, и они еще круче. Так и должно быть.
Фарди Самедов. Фото Петра Казакова
— Твое творчество — ремесло или вдохновение?
— На написание песни может натолкнуть все, что угодно — душевный разговор, фильм, поездка. Например, встреча с друзьями в Питере…
— Ты же в Питере амбассадор какой-то линии одежды?
— Амбассадор, наверное, громко сказано. Одежду отшивают мои друзья, а я иногда поддерживаю бренд в рекламных кампаниях. Творческий тандем, так сказать.
— Мне кажется, наши рэперы копируют афроамериканцев – в манере одеваться, повадках, походке.
— Ну, вообще-то весь тренд оттуда идет. Рэп же не в Советском Союзе зародился. Мы переняли многое от них. Но для артиста, правда, самое важное – найти себя, свой стиль, стержень и двигать его вперед. Лично мне комфортно в восточном амплуа находиться, потому что я понимаю эту музыку, панчи какие-то, инструменты, визуальную эстетику.
— В твоем видео мелькают мусульманская символика. Вера для тебя существует, или ты агностик, атеист…?
— Я верующий, но не религиозный. Я не совершаю никаких обрядов, пока не созрел для этого. Мне кажется, нужно понимать, что и для чего ты делаешь.
— Аудитория твоя со временем меняется? Кто-то новый пришел?
— Моя публика разношерстная. А сейчас, после сериала «ЮЗЗЗ», меня в лицо узнают. Раньше по музлу узнавали.
Фарди Самедов. Фото Петра Казакова
— Перейдем к «ЮЗЗЗ». Знаю, что режиссер и сценарист Стас Ивановпосмотрел твой клип про СНГ, и на него это произвело впечатление?
— Да, ему это зашло, и он загорелся сделать сериал. Но когда Стас позвонил и предложил встретиться, сообщив, что хотел бы взять меня на роль, я вообще не вдохновился. В кино не разбираюсь, только сейчас стал интересоваться, а тогда даже не знал, чем занимается Стас. Ну предложение и предложение. Я месяц на каких-то стоп-таймах висел, потому что не понимал, насколько это мне интересно. Ввязываясь в ту область, где ты не профи, можно себе подбить репутационный вопрос. Потом я почитал сценарий, не увидел ничего стремного. Стас даже разрешил какие-то правки внести – и я согласился.
— А что ты изменил?
— Имя своего персонажа. Он должен был быть Арманом и по национальности армянином. Я попросил переназвать персонажа Османом, взял имя своего друга из Питера. И все пошло-поехало. Единственно, ощутил трудности в сцене, где мой персонаж играет в баскетбол.
Фарди Самедов на съемках клипа. Фото Аркадия Чистякова
— Да-да, продюсеры мне рассказывали, что ты на площадке больше в нарды играл, чем баскетбол. И как справился?
— Был дублер араб — очень похожий на меня. Фактурный такой, красавчик, мне повезло. Он круто отыграл в кадре. А я вот не профи с мячом, мне было сложно.
— А вы разговаривали с Ивановым, каково это быть «черным» в России?
— Ну, он тоже в этой среде вырос, вокруг него много «черных» братьев. Он понимает проблему, чувствует и транслирует свои мысли как раз через сценарий «ЮЗЗЗ». Он в теме, он шарит.
— Какие отношения сложились с актерами? Они по-снобски на тебя, непрофессионала, не смотрели?
— Все было круто. У меня сложились прекрасные отношения с Гелой Месхи, Димой Чеботаревым, Антоном Кузнецовым — со всеми. Я прям рад, что знаком с такими ребятами. Больше скажу: я не киноман, но так получилось, что два раза смотрел сериал с Гелой Месхи «Сын отца народов». Он мне пипец как нравился. Я прям зафанател от Гелы. Такой крутой чувак, грузин. И тут перед съемками на Мосфильме Стас мне показал фотки тех, кто будет сниматься, и я аж подскочил: «Вау! Это же сын отца народов!». Я так обрадовался! А теперь я еще и фанат Антона Кузнецова, открыл его для себя. Они не пафосные, все приземленные, спокойные, адекватные ребята. Машу Машкову до этого совсем не знал и тоже законнектился. Атмосфера сложилась на съемках теплая.
— Это Стас такую создает?
— Сто процентов. Он собрал тех людей, кто нужен.
Кадр из сериала «ЮЗЗЗ»
— История «ЮЗЗЗ» – про что лично для тебя?
— Про любовь, криминал, предательство. Про юг. Там говор другой, атмосфера, характеры.
— У «ЮЗЗЗ», кстати, интересный саундтрек — 23 исполнителя, 62 трека, твоя композиция завершает сериал. Это большое достижение. А как тебе остальная музыка «ЮЗЗЗ»? Автор большинства треков Кази нравится?
— Мне нравится песня «Хочешь знать?», которую он записал с Машей Мацель. Очень крутой трек, он мне реально зашел, я его даже добавил в плейлист.
— Твой герой все-таки бандит. Ты как-то оправдывал его для себя?
— Нет, а зачем? Он не плохой, он хороший, добрый (смеется – Прим. ред.). А что он сделал плохого? Ну ладно, на его счету один трупик всего. Он агрессивный, да, но и человечный.
— Он навязывает свою волю девушке, которая этого не хочет. Он достаточно абьюзивный человек. Он любит Элю — героиню Маши Мацель, как считаешь?
— Он не проявляет своих чувств, но Эля ему интересна. Думаю, он даже ее любит, но не показывает этого. Просто там же все подвязано: уважение к ее дяде Коке, которое терять неправильно, Грузия и Азербайджан, момент щепетильный – почитание традиций, старших. Осман безбашенный, конечно, он мог уже давно пристрелить из-за Эли Равиля, но ведь почему-то этого не делает?
— Твоего героя в первом сезоне вроде зарезали, хотя, конечно, раны могут оказаться несмертельными. Про второй сезон что-нибудь известно?
— Да кто сказал, что он умер?! Вот жду, когда позвонит Стас и скажет: «Фарди, нет… Осман, мы тебя ждем».
— Есть какие-то новые предложения в кино?
— Да. Пока не могу сказать, от кого. Комедия будет. Это «ЮЗЗЗ» дал толчок. Мало, кстати, у нас комедий на рынке.
Фарди Самедов. Фото Бориса Бабаеваса
— Что должно произойти в жизни, чтобы в твоей музыке, в этой агрессивной подаче появилось немножко лирики?
— У меня есть лиричные песни, не всегда про любовь, но про что-то личное, про мои переживания — там музыка качает.
— Твое лиричное настроение от чего зависит?
— Это уже какие-то дебри. Мне комфортно в таком состоянии побыть, но недолго — надо выбираться. Нужно так: чуть поймал волну, раскачался, подумал о чем-то – и вылез.
Фарди Самедов на съемках клипа. Фото Аркадия Чистякова
— А вот этот типичный образ рэпера — рядом длинноногая модель, которая меняется три раза в год – это не про тебя? Что в девушке главное: внешность или что-то другое?
— Нет никакого типажа, который предпочитаю, и я не женат.
— Родители не требуют от тебя внуков?
— Ну, есть у мамы такие замашки, я говорю: «Скоро, когда-нибудь. Но сейчас много работы».
— А пока вся твоя любовь достается королевскому корги по кличке Джус?
— Да, ему три года. Интересна история, как я его обрел. Влюбился в эту породу впервые, когда увидел какого-то малыша с корги, и звали ту собаку Джус. Я запомнил, как пес мне улыбался. Я был после работы не в настроении, и он забрал у меня все плохое и подарил позитив. И тут в сторис Анара, участника «Каспийского груза» (российско-азербайджанская рэп-группа — Прим. ред.) увидел собачку корги. Попросил рассказать все плюсы и минусы. А он: «Да какие минусы? Одни плюсы. Его зад, его улыбка все покрывают» (смеется — Прим. ред.). Я не один бредил этой собакой, я бредил с девушкой. Я тогда был в отношениях. Под Новый год решил сделать ей подарок – купить корги в семью. Поехал в какую-то деревню на машине. Выбрал себе Джуса, а заводчица мне говорит: «Месяца три назад забрали брата его. И знаешь, как его назвали? Ликер». И я вспомнил, что Анар мне рассказывал, что назвал собаку Ликером. Я опешил. Звоню ему по Facetime и говорю – у нас теперь братья — Ликер с Соком.
— Собаки, кино, музыка… Что еще нужно для полного счастья?
— Как говорил Хабиб Нурмагомедов: «Зарабатывать много денег, чтобы потом раскачивать, что деньги – это не главное».
«ЮЗЗЗ» — российская восьмисерийная драма о криминальной жизни Ростова-на-Дону, на...
Читать
