«Дима вписал Харатьянов в энциклопедию»

Ровно 50 лет назад у тогда еще молодого Вадима Харатьяна родился сын Дмитрий – будущая знаменитость, один из самых популярных актеров России. Отношения отца и сына не всегда были идеальными, тем более что родители Димы развелись. Отцу не нравился ни выбор профессии, ни образ жизни сына. Дмитрий своими профессиональными успехами все время пытался доказать что-то отцу. И… похоже, сегодня ему это уже удалось.

НОВОСТЬ

21:28, 25.04.2024

Гоген Солнцев раскрыл имя новорожденного сына

Шоумен признался, что счастлив быть отцом.

Мы побеседовали с Вадимом Михайловичем о его знаменитом сыне. 

– Кто и почему дал вашему сыну имя Дмитрий?

– Оба его родителя – по обоюдному согласию. Помню, пробовал подобрать имя к отчеству – чтобы звучало благозвучно. Решил, что лучший из вариантов – Дмитрий Вадимович.

– Фамилия Харатьян значащая?

– Да. Есть две версии. По-армянски «харат» – «токарь». Но род Харатьянов весьма древний, когда фамилия родилась, токарных станков не было. Думаю, под «харатом» подразумевался «слесарь». Но недавно сын побывал на родине предков, в городе Мегри, на армянской стороне Аракса. И узнал, что корень нашей фамилии не «харат», а «хрыт» – «советчик», «человек, дающий советы». В нашем роду было много ученых людей, к ним по разным случаям соседи ходили советоваться. Возможно, за верные советы род назвали Харатьянами.

– Где родился Дмитрий?

– В родильном отделении горбольницы Алмалыка в Узбекистане. У моей супруги, Светланы Владимировны Тизенко, отец там работал, на стройке металлургического комбината. А мать Светланы, Димина бабушка, на работу не ходила, была домработницей, могла помочь в заботах о ребенке. Поэтому супруга поехала рожать к родителям.

Алмалык – город, в котором родился Дмитрий Харатьян

– Какого цвета глаза были у Димы, когда вы впервые его увидели?

– Увидел я его только через 6 месяцев после рождения. Глаза были, как сейчас, – голубые. У меня тоже в детстве были такие – но в 5–6 лет стали карие. А у сына остались голубыми. Мать-то у Димы тоже голубоглазая.  

– У Дмитрия  есть в характере ваши черты?

– Понимаете, мы с сыном – люди разных профессий. Я человек науки, он артист.  А это накладывает отпечаток: ментальности у нас разные. Так что навскидку сходства в наших характерах не нахожу. Разве что оба неплохо владеем речью. И еще у сына феноменальная память: чтобы выучить текст роли, Диме достаточно прочитать его пару раз. У меня в юности тоже была очень хорошая память: цитируя, мог назвать номер страницы, откуда взял цитату. С годами память стала похуже, а у Димы пока ухудшений нет. Хотя принципы запоминания у нас разные: я помню логику событий, а у сына память чисто зрительная.

– Сын у вас человек весьма успешный. Этим он похож на кого-нибудь из мужчин рода Харатьянов?

– Знаете, у нас по мужской линии история семьи трагическая. Дед и прадед были убиты в 1917 году в Туркестане, в Коканде. Националисты пытались взять власть – и начали с резни. Культурные кварталы захватила толпа, начала убивать русских, евреев и армян, не успевших скрыться. Бабушка моя тогда была на сносях, прадед лежал больным. И дед – он был руководителем торгового дома «Тарун» в Коканде – не решился оставить бабушку и отца. Хотя и мог уйти в крепость, под защиту казаков… У него винтовка была – сказал: «Ворвутся, буду отстреливаться». Но когда толпа ворвалась и увидела винтовку, она озверела: деда с прадедом порубили, хотели и отца моего – тогда 14-летнего ребенка – убить. Но на крики женщин прибежали люди из соседнего дувала, среди них мулла. И мулла сказал толпе: «Убьете ребенка – Аллах этого не простит!» Толпа отступила, а в ночь бабушка, отец и две его сестры бежали на поезде в Ташкент. 

– Дмитрий – блондин с голубыми глазами, а есть в нем что-нибудь чисто армянское?

– Если и есть, то немного. Он же вырос в русскоязычной среде – как и я. Дело в том, что в 37-м моего отца арестовали якобы за попытку организовать заговор армянских националистов. Он был энтомологом, начальником отдела по борьбе с саранчой, и принял на работу одну женщину. Специальности она не имела, совести – тоже. Захотела занять его место, написала донос на отца – и его арестовали. Кроме доноса, на отца ничего не было, через год его отпустили, но из-за этого случая семья у отца распалась. С 6 лет я рос в его второй семье, где все армянское было достаточно сдержанно. Испугавшись ареста за национализм, всего армянского сторонились. Поэтому я по-армянски мало слов знал, язык и культуру предков сыну передать не мог. Он, кстати, больше знает по-армянски: у него в пионерлагере была вожатая-армянка, научила армянским фразам…
Зато когда в 52-м я впервые пошел получать паспорт, в пятой графе анкеты написал: «Армянин». Вся семья удивилась: какой ты армянин?! А я решил: раз деда и прадеда убили за то, что они армяне, я буду армянином. Стану армянином по совести, а не по воспитанию. По моим стопам, кстати, пошел Дима: при получении первого паспорта тоже написал про себя: «Армянин».

– В юности у него какая черта характера была главной?

– Он был покладистый. С одной стороны, это было хорошо – особых проблем родителям не создавал… Во всяком случае мне. Когда он был во втором классе, мы с его матерью разошлись. Но жили все равно рядом – в Красногорске, у станции Павшино… Так вот, Дима был покладистый –  это привело к тому, что амбиции у него появились только годам к 30. Это сейчас он решительный, а в те годы внятной позиции не имел… и в актеры-то он случайно попал. После школы сын хотел пойти по стопам моего брата, доктора медицины. Но случай толкнул его в артисты.

Режиссер Анатолий Васильев пригласил Диму в Одессу на съемки «Фотографии на стене». На конец мая – начало июня, когда экзамены на аттестат зрелости. И договорился со школой, что сдавать экзамены Дима не будет, а оценки в аттестат ему выведут среднечетвертные. И сын улетел! Уже когда самолет был в воздухе, позвонил его приятель: Дима просил передать, что улетел в Одессу на съемки, не волнуйтесь. В итоге аттестат Дима получил без экзаменов – какой после этого медицинский вуз. Вот он и пошел в Щепкинское… В общем, в юности он плыл по течению, был подвержен влиянию старших товарищей – не всегда хорошему. Мало кто из этих товарищей состоялся. Некоторым в последние годы неловко Диме звонить: кто они – и кто он?

Дмитрий Харатьян с женой Мариной Майко

– История эта долгая и невеселая. Дима, когда учился в Щепкинском,  как проводил досуг? Так же, как его компания. А она пила! Портвейны дешевые – и прочее подобное. Я об этом узнал, когда он оканчивал училище. Решил поговорить. Дима оправдывался: мы же все небогатые, денег на хорошие вина нет, пьем водку и портвейн… Потом он окончил училище, был распределен в Ярославский ТЮЗ, который не имел своего помещения, – естественно, туда не поехал. Хорошо хоть в кино снимался – на это и жил. И вот через какое-то время – Диме было 27 или 28 – узнаю, что сын сильно пьет. Договорился с главным наркологом Москвы, что к нему в центр привезут Диму: тестировать, выявлять причину тяги к спиртному. Гены виноваты или другое?
К слову, у мужчин в нашем роду печень плохо реагирует на алкоголь. Я, когда лишнее позволял, после сильно мучился – поэтому умерен в алкоголе. Думаю, у сына тоже с печенью были проблемы… Так вот, отвез я Диму в медцентр, его протестировали. Главврач собрал нас в кабинете и – при первой Диминой жене – говорит: наследственных причин для алкоголизма нет, его источник – свинство, чувство стадности, податливость влиянию среды. Лекарств принимать не надо – надо собрать волю в кулак и бросить.

– Что ваш сын  и сделал…

– Как бы не так. Он вернулся в Красногорск, где жил, и всем кругом сказал: я не алкоголик, я абсолютно здоров. Жену заставил врать то же самое – и 10 лет всех обманывал. При этом пил и бравировал этим на публике, заявлял себя пьющим, с которым все в порядке. Я услышал эту браваду, поехал в Красногорск, дома его не застал. И узнал у второй его жены, что Дима запретил ей поднимать тему алкоголя, что если он узнает о нашем разговоре, устроит скандал… «У него запои бывают – только вы об этом никому!»

В следующий раз я приехал к Диме, когда у него был запой. Вижу, у него уже зависимость от алкоголя. В общем, дошло до того, что я поехал с ним на съемки «Московской саги» – следить, чтобы он на них работал трезвым. А то он уже начал на съемки не являться. Поехал – и там меня он обманул. Он же там всю округу изучил: где рюмочная, где магазин. И как-то – р-р-аз со съемочной площадки! Я за ним. Пока догнал, он уже успел в себя что-то опрокинуть.

Я слова не сказал. Сел на метро, уехал домой, позвонил ему по мобильнику: «Я что, с тобой в игрушки играть приезжал? Я приезжал тебя поддержать. Не хочешь этого – Бог тебе судья, катись ко всем чертям! Но куражиться надо мной я тебе не позволю!» Ну и добавил, что возиться с ним вообще никому не надо! Ему же врачи несколько раз делали укол, вводящий в предкоматозное состояние  – и потом из него выводили. Хотели вызвать страх перед выпивкой – без толку.
В общем, не знаю, что там в Диме перевернулось, но после того разговора он взялся за ум, жалобы на него прекратились. А потом и вовсе бросил пить. 

– Вы у него на обеих свадьбах были?

– Ни на одной. На первую не пошел: она у него была, на мой взгляд, вынужденной. А второй у него, по сути, не было – жили гражданским браком. И сын у них родился, когда они не были расписаны. Что сказать – артисты! Люди, у которых  иные нормы жизни. Для меня чуждые. Поэтому в его дела не лезу. С детства внушал Диме, что с проблемами он должен разбираться сам. В итоге это привело к тому, что я знаю о сыне только то, что он считает нужным мне сообщить. Что он попал в аварию, могу узнать только из газеты, что работал в Америке – из телевизора. Хорошо это или плохо, не знаю. Но как личность Дима состоялся.

Где актер, там дурачества! (С женой и сыном Ваней)

– На 50-летии у сына будете?

– Скорее всего, нет. Мне недавно сделали операцию против рака. Сейчас восстанавливаюсь. А явиться немощным я себе не позволю.

– У Димы двое детей – ощущаете себя дедом?

– Я считаю так: ты родил себе ребенка – ты его и воспитывай! Когда у Димы и его жены появлялось желание спихнуть на меня какие-то проблемы с ребенком, отвечал: нет, решайте сами; воспитать сына – ваш долг, будьте любезны его исполнять.

– Как относитесь к профессии сына?

– Видите ли, я сужу о профессии по ее общественной ценности. И на первом месте у меня не индустрия развлечений, в которой заняты артисты. В стране полно проблем, а с помощью артистов людей от них отвлекают. В общем, артистов как профессию высоко не ставлю. И Диму это обижает. Хотя, объективно говоря, в своей работе он достиг самого верха. Ну, может, еще «Оскара» вдруг получит. А так уже все есть – он у нас как академик в науке.

– Какая из его ролей вам более всего по душе?

– Что он артист, я понял, посмотрев фильм «Скорость», снятый в начале 80-х. В главной роли Баталов, а у Димы – роль гонщика-испытателя, который после профессиональной неудачи ушел в автосервис, стал крутым. И мой сын – в жизни интеллигентный парень – сыграл этого крутого, жесткого, хамоватого человека. После чего я понял, что мастерство актера, умение перевоплотиться – они Диме даны. Поверил, что ему по силам любая роль. Поэтому больше всего ценю «Скорость». А не «Гардемарины» и прочие, давшие Диме славу…
Думаю, как актер он пика своего не достиг. Ему есть куда расти. Его есть за что хвалить: он будет в российской энциклопедии. Наша фамилия там будет. Я ему так и говорю: твои дети и внуки будут тобой гордиться.

Беседовал Дмитрий Сергеев

21 января, четверг, ТВ «Центр», 21:05 – «Тебе, настоящему» (1-я и 2-я серии)
23 января, суббота, Первый, 14:10 – «Розыгрыш»
24 января, воскресенье, ТВ «Центр», 16:15 – «Новый Одеон». Сразу после, в 17:35  – «Таланты и поклонники», выпуск, посвященный Дмитрию Харатьяну)

Для отчаянных фанатов:

22 января, пятница, НТВ, 5:55 «Королева Марго» (9-я серия)
25 января, понедельник, 5:55 «Королева Марго» (10-я серия)