Она была обречена на сравнение со своей знаменитой матерью. Но к своим 22-м годам Анна Шульгина попробовала себя в роли телеведущей и участницы шоу, снялась в кино и записала несколько песен, доказав, что она самостоятельная творческая личность.
Я не люблю слабых людей
– Аня, чем заинтересовал вас проект Первого канала «Точь-в-точь»?
– В первую очередь он дал мне возможность расширить творческий диапазон и проверить себя на стрессоустойчивость. А членов жюри я воспринимала как педагогов, так что все пошло в копилочку.
– Вы советовались с кем-нибудь, прежде чем согласиться?
– Конечно. Мама очень опасалась за мою психику, а Иосиф как раз был за: «Чем раньше получишь закалку, тем легче будет потом». Я с ним абсолютно согласна.
– За образ Лолиты вам действительно досталось…
– Безусловно, не всегда все получается. Да и времени на подготовку дают мало. Один номер я вообще сделала за два часа. Было очень сложно, поскольку накануне мы двое суток снимали клип. Я немного поспала и поехала на репетицию.
– А что вы чувствовали, когда выслушивали критику жюри?
– Переживала, но не злилась. Мне вообще несвойственно это чувство.
– Как вы реагируете, если мама или Иосиф Пригожин пытаются поспособствовать вашей карьере?
– Я люблю все делать сама. Проект «Точь-в-точь» – не исключение. Хотя люди все равно скажут, что меня взяли по блату. Стараюсь избавиться от сравнений, доказать, что я самостоятельная личность. Но публика не хочет это принимать. Я даже не предполагала, до какой степени людям свойственна зависть. Что касается помощи родителей, то я отказываюсь от всего, кроме советов и критики.
– После Щукинского училища у вас были предложения из репертуарных театров?
– Были. Если честно, меня остановила материальная сторона дела. Я хочу семью, детей, а для этого должна хорошо зарабатывать.
– Но ведь надо любить своего избранника, а не просто выйти замуж?
– Безусловно. Не представляю, как можно жить с нелюбимым. Однако я абсолютно не влюбчива. Мои одноклассницы и сокурсницы каждый месяц меняли объекты своей любви и страдали, а я недоумевала: это со мной что-то не так или с ними? В мужчине мне важны его принципы, цели, внутренний настрой. Я абсолютно равнодушна к его деньгам.
– То есть вы пока в ожидании любви?
– Я предпочитаю не строить наполеоновские планы, а мыслить трезво. Сейчас у меня есть молодой человек, но любовь это или нет, покажет время. Пока у нас абсолютное взаимопонимание, и я радуюсь жизни вместе с ним.
– Вы с кем-нибудь делитесь сокровенным?
– У меня нет секретов от моего брата Артемия. Мы с ним погодки, поэтому он меня прекрасно понимает. Могу рассказать ему абсолютно все.
– Даже какие-то женские секреты?
– Меня очень сложно назвать стеснительной. К тому же это мой брат, который первым придет на помощь. Не думаю, что он что-то скрывает от меня. Нам интересно мнение друг друга.
– С мамой у вас тоже доверительные отношения? Мне кажется, вы очень разные.
– Мама достаточно спокойный человек, а я порывистая, иногда дерзкая. Правда, благодаря актерской профессии я научилась немного контролировать себя. Хотя, если мне что-то не нравится, не смолчу, даже возраст оппонента не остановит.
– А что именно вызывает у вас неприятие?
– Не люблю неверных и слабых людей, нытиков. И принадлежность к женскому полу не оправдание. В современном мире каждый должен быть сильным.
– Но не все могут быть сильными…
– Прежде всего нельзя показывать людям свою слабость, потому что в твое больное место обязательно ударят. Мне иногда тоже хочется поплакать, и я плачу. Но у себя в комнате, под одеялом.
– А когда ваша мама на всю страну рассказывала о проблемах с Александром Шульгиным, вы не считали это слабостью?
– Нет. Во-первых, мама о многом умолчала. А во-вторых, она хотела предостеречь других. Нам приходила масса писем со словами благодарности: «Спасибо, что спасли».
Свобода и женственность
Трудный подросток
– Вы учились в музыкальной школе по классу фортепиано. Как возник интерес к драматическому искусству?
– У меня сложились очень непростые отношения с музыкальной школой. В старших классах я взбунтовалась, бросила заниматься. Все детство увлекалась творчеством, участвовала в школьных театральных постановках. Тогда же поняла, что меня манит сцена, мне нравится выступать. Но первостепенное значение имел тот факт, что моя крестная окончила Театральный институт имени Щукина. Кроме того, парень, к которому я испытывала симпатию, собирался поступать в театральный, и я решила пойти с ним. В итоге он не поступил, зато я нашла свою любовь – театр!
– Чем вы занялись после окончания института?
– Я встретила невероятную музыкальную команду, вместе мы постоянно что-то придумываем. Кроме того, снималась в кино, записывалась на студии, много с кем подружилась из шоу-бизнеса. Меня перестали воспринимать как девочку, которая молча сидит за одним столом со взрослыми, – теперь я в команде! (Улыбается.)
– А с кем из людей, сидящих за вашим столом, вы могли разговаривать на равных?
– Мы дружили с семьей Маликовых. Помню, как играла со Стешей Маликовой. А мама рассказывала, что, когда я была маленькой, со мной возилась Лариса Долина. В подростковом возрасте я уже не ходила на светские мероприятия, более того, ненавидела их.
– Вы часто экспериментировали со своей внешностью: крепили разноцветные пряди, сами прокалывали себе уши. Искали свой образ?
– Это тоже бунтарство. Знаете, как я проколола себе уши? Посмотрела фильм, где у главной героини был крутой пирсинг. У меня уже было несколько проколов на одном ухе, сделанных в салоне. И тут я подумала: почему бы не сделать то же самое и на другом? Взяла иголочку, но не попала в нужную точку, было больно. В итоге все закончилось хорошо: я вставила пластмассовую сережку, а не золотую, как положено, и пошла гулять.
– Мама пыталась как-то повлиять на вас?
– Конечно! Она говорила: «Сними серьги с черепами – я подарю тебе мишек». А иногда и наказывала. Но что могут сделать родители? Меня на полгода сажали под домашний арест, а я сбегала.
– За что вас могли наказать?
– За вранье. Я прогуливала школу, говорила, что останусь у подруги, а сама ехала в клуб. Были ситуации, о которых даже рассказывать не хочу. В общем, доставалось мне за дело. Но ни мама, ни Иосиф серьезно наказывать не умели, поэтому я всегда выкручивалась.
Эффектные туфли украсят любой образ
Модные эксперименты
– А когда вы ощутили себя девушкой и стали одеваться по-другому?
– В школе я одевалась очень красиво: юбочки, брючки, каблучки, но в институте все изменилось – педагоги не одобряли яркий макияж. А после опять начала прихорашиваться, потому что появилось время на себя. Сейчас мой стиль напоминает street style. У меня очень много футболок с сумасшедшими надписями по-английски, даже грубыми (смеется). Нравятся кеды с крыльями, драные неоновые милитари. Я вообще люблю подростковый стиль – в такой одежде мне удобно. А платья и юбочки мешают быть собой. Однако выступления с мамой или какая-нибудь церемония, естественно, обязывают. Хотя на премии МУЗ-ТВ, к примеру, я вышла на сцену в огромной, в пол, мантии с золотым капюшоном и золотыми пайетками и в туфлях на полой платформе. Я вообще люблю смешивать стили. Могу выйти на сцену в платье, драных колготках и золотых кедах на платформе. Как-то выступала в шортах, «адидасах» и длинной накидке с золотой аппликацией.
– Для вас принципиально, чтобы одежда была брендовой?
– Я видела массу безвкусных вещей престижных марок. К тому же одеваться только в дорогих магазинах пошло – это уже не в тренде. Я покупаю вещи в молодежных магазинах, и не всегда известных. Очень нравится обнаруживать что-нибудь забавное у корейских и российских дизайнеров.
– Пользуетесь ли вы декоративной косметикой в повседневной жизни?
– Крашусь только на мероприятия. Во-первых, всем я почему-то больше нравлюсь в естественном образе, а во-вторых, люблю ощущение чистой кожи. У меня вообще бзик постоянно увлажнять лицо, руки, губы. На мероприятия я прихожу с макияжем, но это для меня элемент декора – как бижутерия. А в остальные дни мне жаль тратить на это время. Кстати, мама тоже почти не красится. Свою природную красоту она только подчеркивает.
– Какие украшения вы носите?
– Большие серьги, кольца. Нравятся мне и всевозможные маленькие украшения в ушах. И обязательно часы.
– Считается, что обувь и часы должны быть дорогими. Вы согласны?
– Да. Часы и сумка – это аксессуары, которые обязаны быть дорогими. Даже обувь для меня в этом смысле не так важна. Но сумки я не покупаю – мне их обычно дарят. Кроме сумок, я очень люблю рюкзаки. Сейчас у меня любимые – цвета ржавчины.
– Но вы не шопоголик?
– Не сказала бы (смеется). У меня был период, когда я покупала без остановки. Это могла быть не только одежда, но и что-то для дома.
– А покупать продукты вам нравится?
– Конечно, ведь я люблю поесть. Правда, уже год не употребляю мясо, мой организм почему-то лучше воспринимает овощи. При этом люблю суши. Можно похудеть и без диет, если прислушиваться к своему организму. Я ни в чем себя не ограничиваю, но не ем крупы и макароны – мне они кажутся безвкусными. Могу позволить себе сладкое – например, заказать в ресторане тортик или сорбет.
«Ради мамы надела платье и встала на каблуки»
– Вы сами готовите?
– Да, и очень люблю это делать. Мне хорошо удаются мясные блюда, неплохо – выпечка и десерты. Но для себя одной ничего не готовлю. Мне проще перекусить йогуртом.
– В вашей жизни присутствует спорт или движения вам хватает на сцене?
– У меня очень плотный график, и на спорт не остается ни времени, ни сил.
Беседовала Марина Зельцер
Актриса, певица и телеведущая, дочь певицы Валерии.
Читать
